КРЫМСКОТАТАРСКИЙ  ОНОМАСТИКОН  КАК  ОБЪЕКТ ЭТНОЛИНГВИСТИКИ

(Мир языка. Материалы конференции, посвящённой памяти проф. М.М. Копыленко. – Алматы: КазГУМОиМЯ, 1999. – С. 299–305.)

 

Полувековой лингвоцид (репрессивные меры по отношению к языку) нанёс языку крымских татар огромный ущерб. Распалась его стилистическая система (перестали функционировать такие функциональные стили, как научный, официально-деловой, публицистический и др.), сократился словарный состав, с одной стороны, вследствие исчезновения из активного употребления в речи больших пластов лексики, связанных с традиционными формами жизнедеятельности народа (табаководством, промышленным садоводством, отгонным животноводством и др.), с другой, – активного вытеснения исконно тюркских слов заимствованиями из русского языка (ср.: чанакъ – тарелка, къаде – рюмка, къалем – ручка, оджакъ – печка и др.). Всесторонняя деформация крымскотатарского языка была вызвана социально-политическими условиями того времени: отсуствовали школы с родным языком обучения, не издавались газеты, журналы, художественная литература, был наложен запрет на научное осмысление крымскотатарского языка и др.

Сегодня делаются первые шаги в возрождении крымскотатарского языка и связанной с ним культуры. Предстоит изучить все участки языка (звуковой строй, грамматику, лексико-фразеологический состав) в системно-структурном аспекте, пользуясь современным инструментарием – концептуально-терминологическим аппаратом уровневой и пулевой лингвистики. Параллельно необходимо анализировать языковой материал с позиций лингвокультурологии и этнолингвистики, изучающих взаимодействие языка и этнической культуры, языковую «картину мира» народа – носителя языка, его менталитет, особенности быта, психологии и др. Представляется, что на нынешнем этапе возрождения и научного описания крымскотатарского языка этнолингвистический и лингвокультурологический подходы являются наиболее актуальными и значимыми.

Первым шагом на этом пути является характеристика таких лексических и фразеологических категорий, в которых отражается этноязыковая «картина мира». Предметом научного анализа в этот аспекте могут быть семантические и тематические поля, обозначающие и характеризующие предметы повсед­невного быта (домашнюю утварь, мебель, одежду), орудия труда, объекты фауны и флоры и др. Особое внимание этнолингвистики привлекает онимия того или иного языка – совокупность характерных для него онимов – слов и словосочетаний, которые служат для называния и выделения именуемого объекта среди других объектов, для его индивидуализации и идентификации [5, с. 95]. Собственное имя (СИ) как особый лингвокультурный феномен – это, с одной стороны, языковой знак, отражающий особенности языковой системы, свойственные языку категории, с другой, – специфический лингвокультурный знак, в котором, как в зеркале, отражены быт, суеверия, религия, история и система нравственных ценностей народа – носителя данного языка. СИ географического объекта – ярлык, маркирующий регион (исторический и / или современный) формирования и обитания этноса; СИ человека – пароль, атрибутирующий принадлежность индивида к тому или иному этносу.

Ономастическая лексика крымскотатарского языка до сих пор не была объектом специального изучения. Ниже делается попытка наметить тот круг вопросов, которые встают при изучении собственного имени в этнокультурном (шире – лингвокультурном) аспекте. Материалом исследования послужили онимы, извлечённые из романа классика крымскотатарской литературы Дженгиза Дагджи «Олар да инсан эди» («Они тоже были людьми») [1].

Ономастикон романа представлен 145 единицами разного типа: антропонимами (73), топонимами (62), мифонимами (6) и зоонимами (4).

Антропонимы – собственные имена людей – делятся на две группы: СИ крымских татар (41) и СИ представителей других этносов – русских, евреев, армян и др. (32). Первую группу образуют имена реальных исторических деятелей (Алим Айдамакъ, Исмаил Гаспралы, Джафер Сейдамет, Челебид­жихан) и персонажей романа, мужчин и женщин (Алим, Асан, Бекир; Эсма, Айше и др.). В структурно-грамматическом отношении это одиночные (однокомпонентные) или бинарные имена (личное имя в сочетании с патронимом – фамилией или прозвищем отца). Бинарные имена встречаются преимущественно у представителей мужского пола: Абдульвейс Мезин, Асан Балтаджи, Амет Къырыкъ, Асан Къарамырза, Вели Къуршун, Джемиль Софу, Осман Пармакъсыз, Усеин Кашка и др. Бинарная форма – наиболее характерная модель имени собственного в крымскотатарском языке.

В лингвогенетическом аспекте СИ людей представлены преимущественно заимствованиями из арабского языка: Бекир ‘изучающий, постигающий’; Асан ‘добрый, хороший’; Амет (Ахмет) ‘восхваляемый’; Вели ‘друг, близкий (Аллаху)’; Джемиль ‘красивый, добрый’; Музаффер ‘победитель, победоносный’; Эмине ‘находящаяся в безопасности’; Хатидже ‘недоно­шенная, викидыш’ и др. Реже встречаются имена, образованные на основе персидских апеллятивов: Шабан ‘родившийся в месяце шабан’; Ремзи ‘символичный, знаковый’; Ниязи(й) ‘милость’ и др. Однако и эти имена, по мнению учёных, восходят к арабскому языку.

По мотиву наречения среди личных имён можно выделить следующие группы: а) дескриптивы – имена, характеризующие новорождённого по обстоятельствам и условиям рождения, по его индивидуальным физическим особенностям: Зейнеб – араб. ‘полная’; Реджеп – араб. ‘рождённый в месяце раджаб’; Айше – араб. ‘живучая’; Исмаил – араб. < др.-евр. Измаил ‘бог слышит’; Сабри – араб. ‘терпеливый’; Селим – араб. ‘невредимый, здоровый’; б) дезидеративы – имена-пожелания: Музаффер – араб. ‘победитель’; Алим – араб. ‘знающий, осведомлённый’; Асан – араб. ‘добрый, хороший’, Энвер – араб. ‘лучезарный’.

При наречении новорождённого крымские татары исходили не только из этимологии имени, но и из семейных традиций: называли ребёнка в честь родственников, часто – умерших, или известных и влиятельных людей. Например, имя Алим могло быть дано ребёнку в честь народного героя Алима Айдамака.

Особый интерес представляет этимология патронимов: это могут быть родовые и сословные имена (Къарамырза < мырза, мурза; Софу < араб. набожный, праведный; суфий); названия семейного ремесла, профессии (Балтаджи < балта ‘топор’; Зембильджи < зембиль ‘корзина’); физические характеристики человека (Пармакъсыз – букв. ‘без пальца, без пальцев’; Къырыкъ – ‘сломанный’) и др. Как видно из примеров, патронимы могут нести ценную историческую информацию о сословной стратификации общества, о традиционных ремёслах и видах социальной деятельности людей. Ср. в современном крымскотатарском языке фамилии, обозначающие род деятельности предков: Каймакан < араб. ‘руководитель вилайета, воинский начальник’; Сохта, Сокъта < перс. ‘учащийся медресе’; Чилингир – ‘слесарь’; Куркчи < кюрк ‘мех’; Къалайджы < къалай ‘олово, полуда’; Топчу < топ ‘пушка’, ‘мяч’ ; Чапчакъчи < чапчакъ ‘бочонок’ и др. Такие патронимы обладают мощной пресуппозицией – фоновой информацией, позволяющей реконструировать предшествующие периоды жизни крымскотатарского общества.

Преобладание арабских элементов в антропонимиконе романа (и в совокупном крымскотатарском именнике) объясняется известными историческими событиями – исламизацией Крымского полуострова в средние века. Как известно, ислам оказал решающее влияние на формирование и развитие лингвокультурной ситуации в Крыму.

Топонимия романа представлена 62 СИ, разными по происхождению, грамматической структуре и типологии обозначаемых географических объектов.

По происхождению это корни тюркские (Къызылташ, Багъчасарай, Къарасубазар, Дегирменкой, Сувукъсув, Байдар) и греческие (Алушта, Гурзуф и др.). По величине и значимости обозначаемого объекта выделяются макро- и микротопонимы. Макротопонимы – это СИ крупных объектов земной поверхности: Къырым, Къарадениз, Къарасувбазар и др. Микротопонимы – СИ малых природных физико-географических объектов (рек, родников, холмов, оврагов, сёл), а также объектов, созданных человеком (хозяйственных угодий, мостов, колодцев, источников-чешме и др.), – представляют сегодня особый интерес и для науки, и для возвращающихся на родину крымских татар. Вот микротопонимия села Къызылташ (Краснокаменка), извлечённая из текста романа Дженгиза Дагджи, которую сегодня вряд ли знает молодое поколение: названия окрестных скал (Топкъая < топ ‘мяч’ + къая ‘скала’; Къушкъая < къуш ‘птица’ + къая; Чаталкъая < чатал ‘сук, рогулька’ + къая); названия водных объектов (Сувукъсув < сувукъ ‘холодная’ + сув ‘вода’; Топузлы чешме < топузлы ‘с кисточкой’ + чешме ‘источник’); имена холмов (Мемишнинъ байыры < Мемиш – мужское имя + байыр ‘холм, горка’); оврагов (Мемишнинъ дереси < Мемиш + дере ‘овраг ‘ ) и др.

Попытки осмыслить названия некоторых географических объектов Крыма породили легенды. Одна из них связана со скалой Келинкъая (Гелинхая) (келин ‘невеста’ + къая), которая возвышается над Кызылташем. На вертикальной плоской стороне скалы, обращённой к морю, можно разглядеть контур фигурки девушки в татарской национальной одежде. В романе приводится легенда: давным-давно в деревне Дегирменкой жила прекрасная девушка, которая полюбила бедного пастуха из села Къызылташ. Но отец девушки решил выдать её за богача. Когда невесту везли к жениху, дорогу перегородили парни, требуя выкуп за невесту. Среди них девушка увидела своего возлюбленного и в отчаянии бросилась в пропасть, но не разбилась, а повисла, зацепившись свадебным покрывалом за камень. В легенде отразились старые нравы и обычаи крымских татар. Обычай преграждать путь свадебной процессии и требовать выкуп за невесту сохранился до сего дня.

С видами географических объектов соотносится типология топонимов: оронимы – названия любого элемента рельефа земной поверхности (Романкъош, Топкъая), ойконимы – СИ любого типа поселений (Акъмесджит, Кефе, Дерекой), гидронимы – наименования любого водного объекта (Къарадениз, Сувукъсув, Топузлы чешме) и др.

В структурно-грамматическом отношении выделяются однословные (чаще – макротопонимы) и бинарные (преимущественно – микротопонимы) номинации. В качестве топооснов часто используются апеллятивы, отражающие характерные природные особенности объектов: къая ‘скала’, таш ‘камень’, байыр ‘гора, холм’, дагъ ‘гора’, къыр ‘возвышенность, равнина’, дере ‘овраг’, сув ‘ вода, речка’ и др.

Как видно из приведённых примеров, в крымскотатарской топонимии, в частности, на материале романа Дженгиза Дагджи, преобладают СИ, восходящие к тюркским апеллятивам, что обусловлено содержанием произведения: события, описанные в романе, происходили в довоенном Крыму. Автор использовал местные макро- и микротопонимы, многие из которых исчезли с карты Крыма в связи с депортацией крымских татар. Сегодня назрела необходимость восстановить старую топонимию Крыма, и текст романа может служить для этого важным источником.

Мифономы – СИ вымышленных объектов, в том числе мифических и сказочных персонажей, божеств, пророков и т.п. В романе встретились два мифоантропонима – Насреддин оджа и Чорабатыр. Насреддин оджа – мудрец и острослов, персонаж общетюркского фольклора. Чорабатыр (богатырь Чора) – персонаж общетюркского героического эпоса, основная тема которого – борьба за свободу и независимость народа. Анекдоты про Насреддина оджа и эпос «Чорабатыр» – широко известные крымскотатарские культурные феномены.

Теонимы (разновидность мифонимов) Танъры, Алла(х), Рабби, Азрети Муса употребляются в составе формул речевого этикета – пожеланий, заверений, проклятий, которые произносят персонажи романа. Танъры (Тенгри) – «неперсонифицированное мужское божественное начало, распо­ряжающееся судьбами человека, народа и государства [3, с. 523]. Оно возникло, по мнению учёных, в дотюркскую и домусульманскую эпоху. В современном крымскотатарском языке теоним употребляется в составе обрядовых текстов и некоторых формул речевого этикета. Алла(х) – в мусульманской мифологии единый бог, который считается идентичным богу иудеев и христиан. По Корану, Аллах всемогущ, всесущ, всеобъемлющ, вечен и единосущ [3, с. 36]. Имя Аллаха входит в состав стяжённого междометия Валлайи (Валлахы)! ‘Клянусь Аллахом!’. Рабби (< араб. ‘господь, бог’) используется часто в форме раббим ‘мой бог’ в составе междометных клятв, заверений, просьб. Азрети Муса – пророк Муса – соответствует библейскому Моисею. Он творит чудеса в доказательство существования Аллаха и во славу его. Танъры, Аллах, Рабби – культурные концепты, играющие важную роль в «картине мира» и в жизни мусульман.

В ономастическом пространстве романа Дженгиза Дагджи встретились четыре зоонима – СИ домашних животных: Маджик – кличка коровы, Акътабан и Чалдюльбер – клички лошадей, Урумчыкъ – кличка собаки. Они несут в себе лингвистическую и экстралингвистическую информацию и созданы по словообразовательным моделям крымскотатарского языка (суффиксация, основосложение) на базе тюркских языковых элементов. Внутренняя форма их прозрачна, за исключением онима Маджик (возможно, звукоподражание): Акътабан < акъ ‘белый’ + табан ‘пятка’; Чалдюльбер < чал ‘седой’ + дюльбер ‘красавец, красивый’; Урумчыкъ < урум ‘грек’ + суффикс -чыкъ с уменьшительно-ласкательным значением. Объектами зоонимов в романе выступают типичные для крымскотатарской сельской семьи животные: корова, лошадь, собака. Овцы и козы обычно содержались в больших стадах на яйлах (высокогорных пастбищах) и потому не имели собственных имён.

Ономастическое пространство романа Дженгиза Дагджи «Олар да инсан эди» является тем объективным зеркалом, в котором отразились крымскотатарские лингвокультурные концепты и феномены: категории языка, природно-географические условия, в которых протекала повседневная жизнь крымских татар, их обычаи, суеверия, фольклор, религиозные догматы, система моральных ценностей. Онимия является также важным компонентом поэтики художественного текста: помимо номинативной функции (воссозда­ния местного, национального колорита), онимы выполняют изобразительно-выразительные, эстетические и эзотерические функции. Но это уже предмет отдельного научного исследования.

Литература

1. Дагджи, Дженгиз. Олар да инсан эди. Роман // Йылдыз. – Симферополь, 1992. – № 5, 6; 1993. – № 1–6; 1994. – № 2 – 6.

2. Имя нарицательное и собственное. – Москва, 1978.

3. Мифологический словарь. – Москва, 1990.

4. Никонов В.А. Имя и общество. – Москва, 1974.

5. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. – Москва, 1978.

6. Суперанская А.В. Структура имени собственного (Фонология и морфология). – Москва, 1969.

7. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. – Москва, 1973.

8. Суперанская А.В., Исаева З.Г., Исхакова Х.Ф. Топонимия Крыма. – Ч. 1. Введение в топонимию Крыма. – Москва, 1995.