РУССКИЙ ДИСКУРС В РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРЫМСКИХ ТАТАР

(Журнал “Культура народов Причерноморья”. – Симферополь, 2003. – № 37. – С. 132–135.)

Одним из ключевых компонентов лингвокультурной ситуации в сегодняшнем Крыму является крымскотатарский яязык и связанная с ним культура. Особый статус крымскотатарского языка обусловлен катаклизмами социально-политического развития советского и постсоветского обществ. После тотальной депортации крымскотатарского народа в 1944 г. в местах ссылки в течение почти полувека проводилась политика деструкции национального самосознания крымских татар. За истекший период крымскотатарский язык подвергся глубокой деформации, особенно заметной на лексическом и грамматическом уровнях. (Сказанное выше является когнитивной метонимией: изменился не сам язык, а носители языка и их совокупный ментальный лексикон. Прежние состояния крымскотатарского языка можно реконструировать по сохранившимся текстам 1 половины ХХ века.)

Около 70% крымских татар до депортации жили в селах и потому слабо владели русским языком. Из ссылки вернулся народ, представители которого, за редким исключением, свободно владеют русским языком и имеют высокий образовательный ценз . По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г., 76% крымских татар свободно владели русским языком. Уровень образования крымских татар, по материалам социологического измерения, проведённого в августе–сентябре 1997 г. Экспертным центром социологических и маркетинговых исследований (г. Ташкент) и дополненного мониторингом социокультурной ситуации в Крыму, высшее образование имеют 15,1% крымских татар, живущих в Крыму, и 18,6% татар, живущих в Узбекистане (в среднем – 16,85%); неполное высшее – соответственно 3,1% и 1,9% (в среднем – 2,5%); среднее специальное – 19,6% и 23,8% (в среднем – 21,7%); среднее общее 34% и 26,7% (в среднем 30,35%). Таким образом, около 70% опрошенных крымских татар имеют высшее и среднее образование [1, с. 98] Высокий уровень образования крымских татар косвенно подтверждается также материалами Всеукраинской переписи населения 2001 г.: в период с 1989 г. по 2001 г. количество лиц, имеющих высшее и среднее образование, в Крыму возросло на 20,7%, а именно в эти годы происходила активная репатриация крымских татар.

Оборотной стороной этих положительных процессов явились деформация языка и его забвение некоторой частью носителей языка. По данным Всеукраинской переписи населения 2001 г., 93% крымских татар считают родным крымскотатарский язык, 0,6% – украинский, 5,9% – русский языки. [2] Однако реальная демографическая мощность крымскотатарского языка (количество говорящих на нём) гораздо ниже. Крайне низка и коммуникативная мощность языка (число социальных сфер, обслуживаемых языком). Крымскотатарский язык функционирует преимущественно в качестве «семейного» языка (в форме старых территориальных диалектов в их причудливом смешении), ограниченно – в СМИ (3 республиканские газеты, 2 из которых печатают материалы на русском и крымскотатарском языках; 3 журнала, один из которых имеет и русскоязычный вариант; недельное эфирное время на радио – 1 час 15 минут, на телевидении – 3 часа 40 минут) и в сфере образования (13 школ с крымскотатарским языком обучения – 4070 учащихся, а также 133 крымскотатарских класса в школах с русским языком обучения – 1802 учащихся, в которых обучается около 6000 детей из общего количества 46968 детей крымскотатарской национальности школьного возраста).

Русский дискурс, как следует из сказанного выше, занимает значительное место в речевой деятельности крымских татар. («Дискурс – ... связный текст в совокупности с экстралингвистическими, социокультурными, психологическими и др. факторами; ... речь, рассматриваемая как целенаправленное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» [3]). Речевая деятельность (resp. языковая компетенция) крымских татар, т.е. владение ими языком (языками) в плане порождения (мышление, говорение, письмо), восприятия и интерпретации речи, может быть охарактеризована в разных аспектах. Ниже предлагается два подхода к измерению языковой компетенции крымских татар: 1. по видам (параметрам) мыслеречевой деятельности и 2. по характеру языковой компетенции. Соотношение русского и крымскотатарского дискурсов в языковой компетенции крымских татар зависит от социального статуса коммуникантов – их пола, возраста, уровня образования, специальности, рода деятельности и др.

Речевая деятельность крымских татар (родной язык) имеет следующую параметризацию (параметры языковой компетенции ниже расположены в порядке убывания количества носителей языка, обладающих указанными параметрами): понимание крымскотатарской речи, воспринимаемой на слух; порождение речи (говорение); понимание речи, воспринимаемой в письменной форме; чтение и письмо. Несмотря на различие говоров и наречий, которыми крымские татары пользуются в быту (это различные варианты кыпчакских и огузских языков), в целом они понимают речь друг друга, так как опираются как на активный, так и на пассивный словарные запасы. Однако продуцирование речи (говорение) требует от них активного владения словарным составом и грамматикой, что в условиях русского языкового окружения, школьного и вузовского образования на русском языке, а также в практике общения в смешанных семьях (более 20% от общего числа браков) не культивировалось. Что же касается восприятия письменной речи, чтения и письма, то эти языковые способности представителей новых генераций крымских татар, родившихся в условиях ссылки, вообще не развивались (отсутствие школ с родным языком обучения, учебной и художественной литературы и др.).

По характеру языковой компетенции крымских татар можно разделить на следующие четыре группы: 1. симметричные билингвы, в одинаковой мере свободно пользующиеся родным и русским языками во всех общественных сферах; 2. асимметричные билингвы, пользующиеся родным языком лишь в быту, а в остальных сферах жизни (в том числе и в семье) – русским языком; 3. асимметричные билингвы, пользующиеся крымскотатарским языком (в форме территориального диалекта) в быту, а русским – ограниченно, в общении с русскоговорящими людьми или детьми крымских татар, не владеющими родным языком; 4. монолингвы, владеющие только русским или только крымскотатарским языками.

Первая и третья группы ограниченны в количественном отношении. В первую группу входят представители интеллигенции: преподаватели крымскотатарского языка и литературы, писатели, журналисты; в третью – люди пожилого возраста с низким уровнем образования. Наиболее многочисленна вторая группа, куда входят люди молодого и среднего возраста, получившие образование в русских школах и вузах. Монолингвы представлены двумя разновеликими группами: а) многочисленной группой детей, людей молодого и среднего возраста, в том числе и тех, кто родился и воспитывался в смешанных семьях (говорят только на русском языке); б) немногочисленной группой людей очень пожилого возраста, не учившихся в русской школе (говорят только на крымскотатарском языке).

Для представителей первых двух социальных групп характерно постоянное переключение с одного языка на другой не только в разных сферах общения, но даже в пределах одного и того же коммуникативного акта. В их речи часто используются разного рода «включения» и кальки – словообразовательные, семантические, фразеологические, синтаксические.

Сказанное выше иллюстрируется результатами предварительного анализа 50 анкет, извлечённых из общего массива в 700 единиц методом случайной выборки. Респондентами являются крымские татары разного возраста, пола, уровня образования и рода деятельности. Родным языком назвали крымскотатарский 47 респондентов, 3 человека считают родным два языка – крымскотатарский и русский. В общественных местах (в магазинах, на рынке и пр.) 22 респондента говорят только на русском языке, 25 – на русском и крымскотатарском (в зависимости от национальной принадлежности коммуникантов) и 1 – только на крымскотатарском. Среднее и высшее образование на русском языке получили 42 человека, 3 – на русском и крымскотатарском, 1 – на узбекском языке. В семье большая часть информантов (36 человек) пользуется двумя языками, на крымскотатарском говорят чаще всего с членами семьи старшего возраста; 3 респондента пользуются только русским языком, 11 – только родным языком. Полученные результаты можно с известной долей относительности экстраполировать на весь этнос. В любом случае приведенные выше цифры можно рассматривать как информацию к размышлению относительно языковой компетенции крымских татар.

Почему крымские татары, в массе своей считая родным крымскотатарский язык, в речевой практике всё же чаще используют русский язык даже в общении друг с другом? Тому причиной разные факторы, как собственно языковые, так и внеязыковые. Собственно языковым фактором можно считать универсальный для всех языков мира закон экономии речевых усилий: в условиях спонтанного общения говорящие с меньшими ментальными усилиями и быстрее находят в своем внутреннем лексиконе необходимые русские лексические средства и синтаксические модели, являющиеся формами воплощения различных понятий и суждений. При скудости словарного запаса и плохом знании грамматических способов и средств крымскотатарского языка обращение коммуникантов к русскому языку и порождение ими русского дискурса становится вполне понятным и и в какой-то мере оправданным.

К внеязыковым факторам можно отнести чувство психологического дискомфорта, возникающего у говорящего в связи с осознанием им несостоятельности своего крымскотатарского речевого поведения.

Что представляет собой совокупный русский дискурс как компонент и результат речевой деятельности крымских татар? Думается, его можно квалифицировать как социально-региональный вариант русского языка. На уровне грамматики различий не замечено. Вариативные (дифференциальные) особенности его проявляются преимущественно на лексическом и фонетическом уровнях. В сфере лексики это использование регионализмов, в том числе этнокультурных, обозначающих специфические крымскотатарские реалии. В последние годы заметно использование украинизмов. Можно прогнозировать увеличение доли украинизмов в русской речи крымских татар не только на уровне слов, но и на уровне фонем: уже сегодня встречается использование украинского щелевого Г [γ], вместо русского взрывного Г [г].

В звуковой стороне русской речи крымских татар можно наблюдать легкий акцент, природа которого до сих пор не исследована. Известно, что акцентообразующими в языках мира выступают разные составляющие: артикуляционная база языка-рецептора, особенности ударения, интонации, характерные для того или иного языка фонетические законы и др. Сразу же следует сказать, что при некотором различии фонемного состава русского и крымскотатарского языков (в крымскотатарском языке имеется шесть гласных и согласных фонем, отсутствующих в русском языке) артикуляционная база русского языка не представляет для крымских татар какой бы то ни было трудности и, следовательно, не выступает в качестве акцентообразующего фактора, так как крымские татары, уже в третьем после депортации поколении, получили среднее и высшее образование в русской школе.

Легкий, как уже сказано, крымскотатарский акцент в русской речи определенной части крымских татар (преимущественно людей с начальным и неполным средним образованием) проявляется в форме некоторой напевности речи. Думается, этот феномен обусловлен особым типом крымскотатарского ударения: выделение слога происходит не только с помощью усиления гласного звука, но и с помощью движения голосового тона в пределах ударного слога. Возможно, акцентообразующим фактором является также специфика редукции гласных в крымскотатарском языке, которая носит не качественный, а количественный характер. К сожалению, данные феномены крымскотатарской речи абсолютно не исследованы.

Соотношение русского и крымскотатарского дискурсов в речевой деятельности крымских татар, ныне асимметричное, со временем может стать более гармоничным. Крымскотатарская общественность, при поддержке властных структур Украины и Крыма, а также некоторых международных организаций, делает определенные шаги в этом направлении: открываются школы и классы с крымскотатарским языком обучения, активизируется издательство учебной и художественной литературы на крымскотатарском языке, совершенствуется методика обучения крымскотатарскому языку и др.

Процессы возрождения и развития крымскотатарского языка могут быть оптимизированы в русле корректной языковой политики украинского государства, в частности – её законодательного аспекта. В Украине до сих пор не разработан новый закон о языках: в соответствии с законом Украины «О правопреемственности Украины № 1543-ХII» от 12 сентября 1992 г. всё ещё действует закон «О языках в Украинской ССР» от 28 октября 1989 г. № 8312-ХI. До сих пор не ратифицирована «Европейская хартия региональных языков или языков меньшинств» (Страсбург, 1992 г.), в которой предложена система мер, способствующих развитию миноритарных языков. Как известно, разработанный Верховной Радой Украины проект закона о ратификации Европейской хартии решением Конституционного суда Украины от 12 июля 2000 г. был признан несоответствующим Конституции Украины.

Л и т е р а т у р а

1. Эмиграционный потенциал ранее депортированных крымских татар в Республике Узбекистан. – Киев: МОМ в Украине, 1998. – 100 с.

2. О количестве и составе населения Автономной Республики Крым по итогам Всеукраинской переписи населения 2001 г. // Крымские известия, № 4. – Симферополь, 10 янв. 2003.

3. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. – Москва: Советская энциклопедия, 1990. – 136–137.