ОККАЗИОНАЛИЗМЫ  В  ПОЭТИКЕ  Б. ЧИЧИБАБИНА

(Чичибабин и развитие русской поэзии Украины: Вестник Крымских чтений Б.А. Чичибабина. – Симферополь: Крымский Архив, 2006. – Вып. 2. – С. 63–68.).

 

При внимательном чтении стихов Б. Чичибабина бросаются в глаза многочисленные нарушения норм русского литературного языка: использо­вание слов в ином значении, в иной, не зафиксированной в словарях форме; стилистический диссонанс (вкрапление в текст слов с инородной стилистической окраской), неканоничная пунктуация и др. И если последнее можно интерпретировать в качестве феномена авторской пунктуации, то предыдущие девиаты (отклонения от норм), несомненно, представляют собой предмет и объект исследовательского интереса.

Сразу же следует сказать, что я исключаю предположения о недостаточной грамотности поэта. Убедительные доказательства тому найдены мною во многих текстах поэта, но особенно – в т.н. Ахматовской анкете. Он любил поэзию А.Ахматовой, считал её «мастером незаменимых слов, мастером точности, мастером простоты, которая упорядоченная, гармонизированная сложность, а не что-то другое» [2, с. 269]. Там же, в Ахматовской анкете, он называл её имя в ряду «гениев совершенства, гениев гармонии»: «Ахматова – после Пушкина, самый совершенный, самый гармонический поэт». [Там же.]

Такой поэт, как Б.Чичибабин, тонко чувствовавший гармонию во всём: в природе, в человеческих отношениях, в поэзии, – не мог не замечать несовершенства некоторых своих строк, которое проявлялось в нарушении им законов семантической, грамматической и стилистической сочетаемости слов. Обилие окказиональных образований в его стихах позволяет рассматривать их в качестве сущностного компонента авторской поэтики.

Что же представляют собой эти девиаты–окказионализмы? Каковы их природа и типология? Каковы их функции в поэтическом тексте?

Окказионализм в узком смысле – это «слово, образованное по непродуктивной модели, используемое только в условиях данного контекста» [4, с. 240]. Однако в данной работе этот термин употребляется в более широком значении: как любая языковая единица или речевое образование, так или иначе выходящие за рамки современного нормативного употребления. Ниже предлагается типология таких окказионализмов, в большом количестве встречающихся в поэтических текстах Б. Чичибабина: 1. собственно лек­сические, 2. семантические, 3. грамматические, 4. акцентуационные, 5. сти­лис­тические, 6. пунктуационные.

1. Собственно лексические окказионализмы (resp. – авторские неоло­гизмы) – новые слова, образованные автором для данного случая: Улыбнись мне спросонышка...[2, с. 29]; ...под певчатыми стаями/ Не стали дерева [2, с. 36]; ...я последним взором подыму / те озёра с плёскотом лебяжьим...[2, с. 50]; Сокрой свой рай в таилищах лесных... [2, с. 60]; А на улице снежок, молодой и лунистый. [2, с. 102]; Пусть на ходу от трения / туфли гормя горят. [2, с. 115]; ...пришел послушать рокот волн / и крики чаячьи [2, с. 115]; Перед милой тобой / все красавицы мира – неряшки. [2, с. 118]; Мои губы бегут / по твоим колыхливым коленям... [2, с. 118]; ...я славлю холод зорь и звон бездольных иволг... [2, с. 130]; ...от стиха ж я ни таинки не таю. [2, с. 130]; Преодолевши материну нехоть...[2, с. 133]; Идет свистёж по заграницам, / а мы обугленно молчим [2, с. 146]; ...кто стал опорой доброты / и ратником яснополянца [2, с. 146]; ...кто сроки жизни сократил, / раздавши душу без отдарства... [2, с. 146]; Упырствуют? А ты упорствуй... [2, с. 146]; ...не поддавайсяя русохвалам... [2, с. 146]; Не унимайся, сын землицын... [2, с. 146]; Пройдусь ладонью, как по клавишам, / по книг любимых переплетьям. [2, с. 147]; ...на многодальнем рпсстоянии... [2, с. 147]; ....где брать пророков златоустых... [2, с. 150]; ...её застенчивая девичь / цветком таинственным цвела в ней. [2, с. 150]; ...в безрыцарственный век ты страж добра и чести... [2, с. 163]; ...он – выжданный брат мой по цеху... [2, с. 165] и др. Как видно из приведенных выше примеров, авторские неологизмы образованы, как правило, по продуктивным словообразовательным моделям, а широкий контекст обеспечивает их адекватную семантизацию и понимание.

2. Семантические окказионализмы – новые семантические варианты общеупотребительных слов, как правило, слабо мотивированные произво­дящим (основным) значением данной лексемы или находящиеся с ним в отношениях смежности. Примеры: И сто солёных, рубленных раззяв / ко мне тянулись и смотрели в рот мой...[2, с. 34] (ср. словарное значение: раззява – то же, что разиня [3, 547]); У голубых и призрачных прудов...[2, с. 64] (ср.: призрачный – 1. являющийся призраком, порождённый больным воображением, 2. воображаемый, мнимый [3, с. 591]); .Ко мне вы сплетен / не приурочите ...[2, с. 81] (ср.: приурочить – отнести к какому-н. сроку [3, с. 602]); Простите, что с суконным рылом / втемяшился в калашный ряд [2, с. 89] (ср.: втемяшиться – засеть в голове, укрепиться в сознании [3, с. 107]); Потёмками влажными небо свело...[2, с. 95] (ср.: свести – согнуть, стянуть, скорчить [3, с. 701]); ...а крыши в снегу – как торт неразрозненный...[2, с. 60]. (ср.: разрозненный – несогласованный, лишённый единства, не имеющий полного комплекта [3, с. 652]); ...и слушал ритмичную музыку кос, / сбирающих пышный трофей. [2, с. 64] (ср.: трофей – имущество, боеприпасы, техника, захваченные у противника [3, с. 813]; А ветки бывают различной погудки: / Одни – на затычки, другие – на дудки [2, с. 71] (ср.: погудка – напев, а также присказка, прибаутка [3, с. 531]); Дело сводилось к осени. [2, с. 97] (ср.: свестись выразиться в чем-то малом, несложном, несущественном [3, с. 701]); Родина вся как нищая, / мучалась и говела... [2, с. 98] (ср.: говеть – у верующих: поститься и ходить в церковь во время поста [3, с. 134]; ...люди в жарком жерле/ волочили кирпич на плече...[2, с. 109] (ср.: волочить – тащить, тянуть по земле [3, с. 95]); Не по карману нам пока, / в работу канувшим, / лежмя пролёживать бока / на тёплых камушках [2, с. 116] (ср.: кануть – бесследно пропасть, исчезнуть [3, с. 264]); ...я безбожной зимы избежал [2, с. 117] (ср.: безбожный – 2. недопустимый, бессовестный (разг.) [3, с. 39]); Я беру твои бёдра, / Венера сникает тряпичницей. [2, с. 118] (ср.: сникать – слабеть духом [3, с. 738]; тряпичник – человек, интересующийся только нарядами, тряпками [3, с. 815] ); ...и высотное небо России [2, с. 120] (ср.: высотный – 1. осуществляемый на большой высоте, 2. многоэтажный, очень высокий (об архитектурных сооружениях) [3, с. 119–120]); Скворцы вовсю свирепствуют. [2, с. 122] (ср.: свирепствовать – 1. быть свирепым, поступать свирепо, 2. перен. о стихийном бедствии, а также о чём-то тяжёлом, грозном: проявляться с большой силой [3, с. 703]; От небренных её октябрей и маёв / проложилась багряная веха...[2, с. 145] (ср.: бренный – устар. тленный, проходящий [3, с. 59]; ...кто стал опорой доброты / и ратником яснополянца [2, с. 146] (соратником?); ...и слава пастырю пера, / не убоявшуся гонений...[2, с. 146] (ср.: пастырь – 1. то же, что пастух, 2. священник как наставник паствы [3, с. 495]; В осыпь всеобщую Вас-то за что, / Осип Эмильевич? [2, с. 147] (ср.: осыпь – осыпавшиеся обломки горной породы [3, с. 465] и др.

Как видно из примеров, в ряде случаев такие семемы можно интерпре­тировать в качестве оттенков значения окказионального характера.

3. Грамматические окказионализмы – парадигматические формы слова, созданные по непродуктивным или некорректным (диалектным, разговорным, просторечным) моделям формообразования. Некоторые из приведённых ниже форм являются архаичными. Примеры: А на заре иных времян... [2, с. 21] (ср.: времён); Отложу я стихи до хороших времян [2, с. 56]; Абрикос желтеют груды [2, с. 26] (ср.: абрикосов); И знать не знал про белые снегъ...[2, с. 34] (ср.: снега); Воздух полон лепетов, / Искорок и хруста. [2, с. 70]; ...ветер им сёк волоса. [2, с. 125]; Преодолевши материну нехоть, / ты в дальний путь заторопилась ехать...[2, с. 133] (ср.: материнскую, матери); Людские шёпоты и вопли / бессонница и полумгла / в их вязкой зависти утопли...[2, с. 91] (ср.: утопились); Мильоны правят ритуал / на тёплый юг манящихся. [2, с. 122]; ...и слава пастырю пера, / не убоявшуся гонений...[2, с. 146] (ср.: не убоявшемуся); Изрезан росписью морщин, / со лжою спорит Солженицын. [2, с. 146] (ср.: с ложью); ...но я б хотел до звёзд любовь к нему донесть...[2, с. 155] (ср.: донести) и др.

4. Акцентуационные окказионализмы – слова и словоформы с ненорма­тивной локализацией ударения: Не экзотический Восток / в запыґленных веках – / Здесь нежный пенится хлопук / У девушек в руках. [2, с. 24] (ср.: запылённый, хлупок); ...тутб исходит соком...[2, с. 26] (ср.: тэта – тутовое дерево); У голубых и призрачных прудов/ поёт мошкб. [2, с. 64] (ср. мушка); ...звала отца, об эмершем скорбя. [2, с. 133] (ср.: умйрший); Попавший из огня да в полымя, / речами шумными привлйчен, / томлюсь бедой... [2, с. 147] (ср.: привлечён); Ей даль нашлась и отозвблась... [2, с. 150] (ср. отозвалбсь) и др

Основная часть приведённых выше образований имеет разговорную, просторечную или диалектную окраску, т.е. находится вне пределов литературного языка.

5. Стилистические окказионализмы – слова и словосочетания, маркиро­ванные стилистически. В целом это явление можно назвать стилистическим диссонансом – нарушением законов стилистической сочетаемости: в поэтический текст включены единицы иных стилистических пластов – архаизмы, разговорные, просторечные и диалектные слова и словоформы: Сколько б ни бродилось, ни трепалось...[2, с. 84] (трепаться – 4. то же, что околачиваться, прост,, неодобр. [3, с. 810]); Что в жизни, начатой с азов, / с трубы, с костра, с лесного хруста, / не токмо Пришвин и Бажов / меня учили речи русской [2, с. 87] (токмо – устар.); Простите, что с суконным рылом / втемяшился в калашный ряд [2, с. 89] (втемяшиться – прост., неодобр.); Враз набежало облако / и запузырил дождик [2, с. 99] (враз – прост., запузырить – прост.); Нынче время тусклое, / паче для артистов... [2, с. 100] (паче – устар.); Замурзанные музы / на сцену волокут / героев кукурузы...[2, с. 100] (замурзанный – прост.); А не лучше, парень, / взять и удавиться, / чем со сцены шпарить / из передовицы? [2, с. 100] (шпарить – прост.); Вот так ты сказал – и баста, / и душу всю распротак! [2, с. 101] (баста – разг., распротак – прост.); Се аз храню на свете белом / свободных лириков союз... [2, 103] (се аз – устар.); ...как Бог, куролесил / в стихах непростых [2, 106] (куролесить – прост.); ...сев на горячий камушек, / передохну чуток [2, 114] (чуток – прост.); ...стал опорой доброты / и ратником яснополянца... [2, 146] (ратник – устар.); В Кремле артачатся вожди [2, 146] (артачиться – прост.); Империи – хана! [2, 156] (хана – прост.); И это ни капли не странно, / хошґа языка не чеша, / ...к душе прикипает душа [2, 165] (хошаґ – диал.) и др.

Как видно из приведённых выше примеров, включение в поэтический текст стилистически инородных единиц не всегда содержательно и стилистически оправданно.

Отдельную группу стилистических окказионализмов составляют укра­иниз­мы, которые вкрапливаются в русский текст. Их употребление, как пра­вило, оправданно тематически, содержательно (почти все примеры взяты из стихотворений «Тарас» [2, с. 103–105] и «Леся в Ялте» [2, с. 149–151]) и личностно («С Украиной в крови я живу на земле Украины...» [1, с. 248]) : А за край свой ридный, за поля, за травы / на распятье душу сможете отдать? [2, 104]; ...в селянских хатах, в заповедных скрынях / с Библией хранился дедовский «Кобзарь» [2, с. 104] (скрыня – сундук, ящик); ...с марта и до мая, с березня до травня / шествует Шевченко грянувшей весной [2, с. 104]; ... и народ рабочий аж за океаном / кланяется земно батьке своему [2, с. 104]; Поплывём, громада, морем Кременчугским / до горы Чернечей, где лежит Тарас [2, с. 105]; На краткий срок на диких скалах, / горюя усторонь от мира... [2, с. 150] (осторонь – в стороне); По белу свету телепаясь...[2, с. 88] (телiпатися – образно: идти медленно; тащиться, волочиться); Тебе ль беду не каркали / скупые куркули? [2, с. 100] (куркуль – кулак) и др.

К феномену стилистического диссонанса можно отнести фрагменты текста, не поддающиеся однозначной и адекватной семантизации: Они (мальвы. – А.Э.) подслушивали мысли / и – сокрушители крамол – / из-за плетней высоких висли, / чтоб смех за хатами примолк. / Людские шёпоты и вопли, / бессонница и полумгла / в их вязкой зависти утопли, / им долговязость помогла [2, с. 91]; Их вольные души сгорят и простятся / на тёмной волне, не оставив следа [2, с. 97]; Свет его мыслей гаснущих / бился темно и скупо [2, с. 99]; В каждом взоре моём – / твой огнём обрастающий образ, / твоё светлое личико, – / женщина жизни моей [2, с. 119]; И то беда, а не просчёт, / что в скором времени навряд ли / слова, что бременем набрякли, / Иван Денисович прочтёт [2, с. 146] и др.

6. Пунктуационные окказионализмы – ненормативная расстановка знаков препинания или их отсутствие. В целом такое явление можно интерпретировать в качестве авторской пунктуации, однако, к сожалению, в некоторых случаях в тексте явно нарушаются пунктуационные нормы литературного языка: ...я их симпатий избежал – / и в домик Чехова [2, с. 115] (ср.: ...я их симпатий избежал / и – в домик Чехова); ...лежмя, пролёживать бока...[2, с. 116] (ср. ...лежмя пролёживать бока...); Как из лесу цветы, / твои белые ноги свисали / и с весёлым лицом / ты лилась в мои ночи, свежа [2, с. с. 117] (ср.: ...твои белые ноги свисали, / и с весёлым лицом/ ты лилась...); По молодости лет он – город без легенд, / он сам их создаёт и сны его стройны...[2, с. 155] (ср.: ...он сам их создаёт, / и сны его стройны...) и др. В стихотворении «Неве» [2, 153–154] знаки препинания вообще отсутствуют.

Несмотря на разнотипность рассмотренных выше языковых и речевых образований в поэтических текстах Б. Чичибабина, можно говорить о том, что они выполняют идентичные экспрессивно-стилистические функции: эпатажа, фронды, оппозиции существующему порядку вещей; рекламную (resp. – привлекающую внимание), прескриптивно-воздействующую; игро­вую. За всем этим вырисовывается образ лирического героя, неспокойного, ершистого, колючего, который в какой-то мере коррелирует с личностью самого автора и отражает его социальные и поэтические (художественные) предпочтения и идеалы. Известно, например, что Б. Чичибабин до начала 70-х годов находился под сильным влиянием личности и творчества В. Маяковского – «агитатора, горлана, главаря». Обилие акцентуационных и стилистических окказионализмов в текстах поэта может свидетельствовать также о его намеренном, нарочитом желании заявить о своей неразрывной связи с простым народом, радетелем и печальником которого он себя ощущал:

  Быть не может земля без пророка.

  Дай же сил мне, – кого-то молю,–

 Чтоб не смог я покинуть до срока

 Обречённую землю мою [1, 415].

Л и т е р а т у р а:

1. Борис Чичибабин. В стихах и прозе. – Харьков: Фолио; Каравелла, 1998. – 463 с.

2. Борис Чичибабин. Раннее и позднее. – Харьков: Фолио, 2002. – 479 с.

3. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. – Москва: Азбуковник, 1997. – 944 с.

4. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терми­нов. – Изд. 2. – Москва: Просвещение, 1970. – 543 с.